Себестоимость «Рестлера» - это безыскусная работа о том, как трудно и даже невозможно перешагнуть через свои привычки и через свое время. Без знания того, что режиссер – Аронофски, а главную роль исполнил Рурк, фильм занял бы место в ряду скучноватых драм про одиноких стариков. Но дело именно в именах - мир по-прежнему верит в громкие камбэки.

Взгляд медленно скользит по плакатам и газетным вырезкам, с которых, потный и свирепый, смотрит звезда рестлинга 80-х Рэнди «Баран» Робинсон. В следующем кадре проходит 20 лет. На дворе нулевые, а Баран по-прежнему выходит на ринг, устраивая шоу с битым стеклом, колючей проволокой, дихлофосом и степлерами. Как-то раз после очередного номера у Рэнди отказывает сердце. Врачи рекомендуют ему слезть со стероидов и заняться тем, чем занимаются начинающие пенсионеры. Плюс к этому не складываются интимные отношения со знакомой стиптизершей, а забытая на долгие годы родная дочь, кажется, выросла лесбиянкой.

Даже рассказав сюжет до финальной сцены, спойлером это не назовешь, поскольку сценарий фильма в известной степени кажется пародией на совокупность американских спортивных экзистенциальных драм 80-х. Тут вся франшиза про Рокки Бальбоа, тут «Бешеный бык» и все многочисленные поделки про выпавших из жизни мужиковатых атлетов, которые живут в фургонах, а вечера коротают в стрип-барах.

В этом плане фильм смотрится как реквием по этим самым 80-м, когда еще не было боев без правил, а рестлинг не казался столь извращенной сублимацией. Кульминация этой главной сюжетной лини запрятана в середину фильма, когда двое пасынков рейгановской эпохи вспоминают минувшую молодость. Ну да, деревья были большими, прыгать с канатов было веселее, а после выступления у шеста в гримерке не ждал сынишка от беглого папаши. Да и Guns’n’Roses звучали лучше. «А потом пришел Курт Кобейн и все испортил» - сокрушается стареющий кусок мяса.

На 80-е указывает, помимо героев с их ретроспективными репликами, и художественные особенности. Будто вторя эстетике «застойного времени», Аронофски и его оператор не спеша и в хронологическом порядке наблюдают за своим героем. Будто не было «Пи» с его выкрутасами и Клинта Мэнсела, музыка которого в «Реквиеме по мечте» чуть ли не доминировала над картинкой. В «Рестлере» все смотрится крайне аскетично, и ни за что не догадаешься, что это снял именно Аронофски и именно сегодня.

Интересно, что в фильме другого любителя старины Иствуда «Малышка на миллион» при похожей развязке внимание, тем не менее, приковано к сюжету, а не к клинтовской тоске по олд-скульному боксу. В «Рестлере» же финал не нужен даром (впрочем, он там как бы открытый), поскольку основная драма – это несовместимость Рурка с нынешней жизнью.

Комизм заключается в том, что такое положение дел стало чуть ли не зеркальным отражением биографии актера. Пропивший добрую половину 90-х и текущую десятилетку Рурк вернулся на красные дорожки. Была даже памятная всем номинация на «Оскар», которая так и не получила логического завершения. Зато вот уже полгода живой мертвец – это, несомненно, Микки Рурк. И несмотря на то, что на съемочной площадке он может выкинуть что угодно, роли кряхтящих стариков ему, кажется, обеспечены.

Если непредсказуемость Рурка – факт, с которым смириться надо (он ведь на самом деле может снова пуститься во все тяжкие), то феномен Аронофского настораживает. После такой фильмографии, за исключением спорного «Фонтана», от режиссера хочется ждать совсем уж заоблачных высот. Хотя увлечение Верхувеном до хорошего довести не может.

Александр ЗУБКОВ