Новый фильм с Заком Эфроном в очередной раз расставляет жизненные приоритеты американской молодежи. Первые места в хит-параде ценностей предсказуемо занимают успех, дети, спорт и немного любви. Главный герой переносится из 37 лет в 17 -  преподносит псевдосверстникам уроки воспитания, и исправляет ошибки юности. Эта школа жизни больше других заслуживает того, чтобы ее прогулять.

Когда Майк О’Доннелл в конце 80-х заканчивал школу, у него еще не было поводов жаловаться на судьбу. Солнце светило ярко, успехи в баскетболе открывали дорогу в колледж, а симпатичная подружка не проедала мозги упреками. 17-летний юнец не мог предполагать, что жизнь подложит ему свинью, заставив в экстремальных условиях выбирать между семьей и карьерой.

Покинув решающий баскетбольный матч ради романтических объяснений с беременной возлюбленной, Майк предопределил свою судьбу на двадцать лет вперед. Карьера раз и навсегда пошла под откос, комплекс неудачника испортил характер, а семья оказалась не в состоянии оценить размер юношеской жертвы: дети плюют, жена требует развода. 37-летний Майк с тоской вспоминает школьные годы, но благодаря магическому вмешательству получает шанс заново сделать самый важный выбор в своей жизни. Ему снова 17, он учится в одном классе с собственными детьми, а впереди – решающий матч по баскетболу.

Волшебство и реальность смешиваются в фильме режиссера Барра Стирса столь топорно, что из множества картин на схожие сюжеты вспоминается отечественная  «Любовь-морковь 2». Назад в молодость герой переносится, прыгнув с моста в какую-то невразумительную воронку вслед за магом, по совместительству школьным уборщиком с внешностью добродушного идиота.

После этого герой Эфрона ненатурально кричит, разглядев себя в зеркале, а затем дерется на мечах с одноклассником-толкиенистом, которого судьба пощадила и оставила при своем сороковнике и честно заработанных миллиардах. В процессе поединка друг удостоверятся, что перед ним настоящий Майк О’Доннелл и соглашается выступить в роли его папаши и отправить Майка в школу. Он делает верный выбор, ведь в школе его ждет знакомство с директрисой, чья ледяная броня, как выяснится, тает при звуках эльфийского наречья.

Парочке миллиардер-директриса можно позавидовать. Вместо эротического белья они нацепляют на ночь острые ушки «а-ля Леголас» и спят в лодке-кровати в доме, напоминающем одну большую детскую. В это время Майку приходится втираться в доверие к собственным чадам и прочим одноклассникам, попутно произнося монологи в духе недавнего выступления папы Бенедикта XVI в Камеруне: презервативы – зло, лучше вообще не заниматься сексом, пока не будешь готов к отцовству.

Особенно сильно звучат аргументы 17-летнего подростка, рассуждающего о том, какое удивительное чувство – видеть свою новорожденную дочку и рассматривать ее маленькие пальчики. Вопреки очевидному абсурду ситуации, доводы имеют оглушительный успех и школьники с криками «уберите от меня эту дрянь» отшвыривают от себя средства контрацепции.

Любопытно было бы посмотреть, как герой Эфрона выкручивается из неловких ситуаций, в которые вынужден попадать, будучи взрослым занудой в теле подростка. Но создатели фильма с неумолимой серьезностью проводят генеральную линию по воспитанию молодежи и оберегают героя от всевозможных неловкостей, дабы не лишать носителя зрительского уважения. «Папе снова 17» неохотно прикидывается комедией, смещая юмор в область безобидного толкиенизма.

Кумир американских школьниц и звезда «Классного мюзикла» Зак Эфрон своим участием стабильно обеспечивает фильмам хорошие сборы. Но вот чего Зак со своей железобетонной уверенностью в собственной крутизне совсем не умеет делать – это смешить народ (здесь он явно проигрывает своему женскому аналогу – Аманде Байнс, которая три года назад сыграла схожую роль в фильме «Она – мужчина»).

Зато, как известно всем поклонникам сериала «Друзья», веселить публику прекрасно умеет Мэттью Перри. Жаль, что авторы пренебрегли его дарованием и прописали для актера роль необаятельного и несмешного лузера, оставив все комедийные лавры исполнителю друга Майка – Томасу Леннону.

Многообещающая тема судьбы, которую можно или нельзя изменить, вернувшись на годы назад, не получает в фильме осмысленного развития. В финале герой выходит на спортивную площадку в очередном решающем матче, и может либо вновь поддаться юношескому порыву и сбежать за девчонкой, либо доиграть и выбрать иное будущее. Но никаким богиням судьбы не переплюнуть сценариста, который с легкой душой вводит в игру сына Майка.

Это беспроигрышный вариант: один забрасывает мячи, другой признается в любви, в итоге оба судьбоносных сценария оказываются реализованы. Помимо отсутствия логики и симметрии, в этом сценарном решении читается неконтролируемая жадность до счастья, свойственная  человечеству вообще и возведенная в культ голливудскими кинематографистами. Но едва ли публика после просмотра фильма начнет еще больше молиться на счастье. Ем будет не до того. Подавляющее большинство потенциальных зрителей «Папе снова 17» и так уже молятся на Зака Эфрона.

Мария ГРОСИЦКАЯ